|
|
База готовых уникальных дипломных и курсовых
Chronological successin of the process of borrowing words and expressions from Latin Scandinavian dialects French. 2011
Latin borrowings
Latin, being the language of the Roman Empire, had already influenced the language of the Germanic tribes even before they set foot in Britain. Latin loanwords reflected the superior material culture of the Roman Empire, which had spread across Europe: street, wall, candle, chalk, inch, pound, port, camp.
Latin was also the language of Christianity, and St Augustine arrived in Britain in AD 597 to christianise the nation. Terms in religion were borrowed: pope, bishop, monk, nun, cleric, demon, disciple, mass, priest, shrine. Christianity also brought with it learning: circul, not (note), paper, scol (school), epistol.
Many Latin borrowings came in in the early MnE period. Sometimes, it is difficult to say whether the loan-words were direct borrowings from Latin or had come in through French (because, after all, Latin was also the language of learning among the French).
One great motivation for the borrowings was the change in social order, where scientific and philosophical empiricism was beginning to be valued. Many of the new words are academic in nature therefore: affidavit, apparatus, caveat, corpuscle, compendium, equilibrium, equinox, formula, inertia, incubate, momentum, molecule, pendulum, premium, stimulus, subtract, vaccinate, vacuum. This resulted in the distinction between learned and popular vocabulary in English.
Among words of Romanic origin borrowed from Latin during the period when the British Isles were a part of the Roman Empire, there are such words as: street, port, wall etc. Many Latin and Greek words came into English during the Adoption of Christianity in the 6-th century. At this time the Latin alphabet was borrowed which ousted the Runic alphabet. These borrowings are usually called classical borrowings. Here belong Latin words: alter, cross, dean, and Greek words: church, angel, devil, anthem.
Latin and Greek borrowings appeared in English during the Middle English period due to the Great Revival of Learning. These are mostly scientific words because Latin was the language of science at the time. These words were not used as frequently as the words of the Old English period, therefore some of them were partly assimilated grammatically, e.g. formula - formulae. Here also belong such words as: memorandum, minimum, maximum, veto etc.
Classical borrowings continue to appear in Modern English as well. Mostly they are words formed with the help of Latin and Greek morphemes. There are quite a lot of them in medicine (appendicitis, aspirin), in chemistry (acid, valency, alkali), in technique (engine, antenna, biplane, airdrome), in politics (socialism, militarism), names of sciences (zoology, physics). In philology most of terms are of Greek origin (homonym, archaism, lexicography).
French borrowings
The largest group of borrowings are French borrowings. Most of them came into English during the Norman Conquest. French influenced not only the vocabulary of English but also it’s spelling, because French scribes wrote documents as the local population was mainly illiterate, and the ruling class was French. Runic letters remaining in English after the Latin alphabet was borrowed were substituted by Latin letters and combinations of letters, e.g. «v» was introduced for the voiced consonant /v/ instead of «f» in the intervocal position /lufian - love/, the digraph «ch» was introduced to denote the sound /ch/ instead of the letter «c» / chest/ before front vowels where it had been palatalized, the digraph «sh» was introduced instead of the combination «sc» to denote the sound /sh/ /ship/, the digraph «th» was introduced instead of the Runic letters «0» and « » /this, thing/, the letter «y» was introduced instead of the Runic letter «3» to denote the sound /j/ /yet/, the digraph «qu» substituted the combination «cw» to denote the combination of sounds /kw/ /queen/, the digraph «ou» was introduced to denote the sound /u:/ /house/ (The sound /u:/ was later on diphthongized and is pronounced /au/ in native words and fully assimilated borrowings). As it was difficult for French scribes to copy English texts they substituted the letter «u» before «v», «m», «n» and the digraph «th» by the letter «o» to escape the combination of many vertical lines /«sunu» - «son», luvu» - «love»/.
There are the following semantic groups of French borrowings:
a) words relating to government : administer, empire, state, government;
b) words relating to military affairs: army, war, banner, soldier, battle;
c) words relating to jury: advocate, petition, inquest, sentence, barrister;
d) words relating to fashion: luxury, coat, collar, lace, pleat, embroidery;
e) words relating to jewelry: topaz, emerald, ruby, pearl ;
f) words relating to food and cooking: lunch, dinner, appetite, to roast, to stew.
Words were borrowed from French into English after 1650, mainly through French literature, but they were not as numerous and many of them are not completely assimilated. There are the following semantic groups of these borrowings:
a) words relating to literature and music: belle-lettres, conservatorie, brochure, nuance, piruette, vaudeville;
b) words relating to military affairs: corps, echelon, fuselage, manouvre;
c) words relating to buildings and furniture: entresol, chateau, bureau;
d) words relating to food and cooking: ragout, cuisine.
Scandinavian dialects borrowings
There are over 1,500 Scandinavian place names in England, mainly in Yorkshire and Lincolnshire (within the former boundaries of the Danelaw): over 600 end in -by, the Scandinavian word for "farm" or "town"--for example Grimsby, Naseby, and Whitby; many others end in -thorpe ("village"), -thwaite ("clearing"), and -toft ("homestead")
The distribution of family names showing Scandinavian influence is still, as an analysis of names ending in -son reveals, concentrated in the north and east, corresponding to areas of former Viking settlement. Early medieval records indicate that over 60% of personal names in Yorkshire and North Lincolnshire showed Scandinavian influence.
Usually the primary meaning of a borrowed word was a retained throughout its history, but sometimes it becomes a secondary meaning. Thus the Scandinavian borrowings wing, root, take and many others have retained their primary meanings to the present day.
Sometimes change of meaning is the result of associating borrowed words with familiar words which somewhat resemble them in sound but which are not at all related. This process, which is termed folk etymology, often changes the form of the word in whole or in part, so as to bring it nearer to the word or words with which it is thought to be connected, e. g. the French sur (o) under had the meaning of «overflow». In English r (o) under was associated by mistake with round - думалок and the verb was interpreted as meaning `encclose on all sides, encircle' Folle - etimologization is a slow process; people first attempt to give the foreign borrowing its foreign premonition, but gradually popular use involves a new pronunciation and spelling.
Another phenomenon which must also receive special attention is the formation of derivatives from borrowed words. New derivatives are usually formed with the help of productive affixes, often of Anglo-Saxon origin.
The role of loan words in the formation and development of English vocabulary is dealt with in the history of the language. It is there that the historical circumstances are discussed under which words borrowed from Latin, from Scandinavian dialects, from Norman and Parisian, French and many other languages, including Russian, were introduced into English. Lexicology, on the other hand, has in this connection tasks of its own, being chiefly concerned with the material and the results of assimilation.
They may belong to the first layer of Latin borrowings, e, g: cheese, street, wall, or wine. Among Scandinavian borrowed words we find such frequent nouns as husband, fellow, gate, root, wing; such verbs as call, die, take, want and adjectives like happy, ill, low, odd and wrong. Completely assimilated French words are extremely numerous and frequent. Suffice it to mention such everyday words as table, chair, face, figure, finish, matter. A considerable number of Latin words borrowed during the revival of learning are at present almost indistinguishable from the rest of the vocabulary. Neither animal nor article differ noticeable from native words.
The relation between the two languages in the district settled by the Danes is a matter of inference rather than exact knowledge. Doubtless the situation was similar to that observable in numerous parts of the world today where people speaking different languages arc found living side by side in the same region. While in some places the Scandi-navians gave up their language early1 there were certainly com-munities in which Danish or Norse remained for some time the usual language. Up until the time of the Norman Conquest the Scandinavian language in England was constantly being renewed by the steady stream of trade and conquest. In some parts of Scotland Norse was still spoken as late as the seventeen century. In other districts in which the prevailing speech was English there were doubtless many of the newcomers who continued to speak their own language at least as late as 1100 and a considerable number who were to a greater or lesser degree bilingual. The last-named circumstance is rendered more likely by the frequent intermarriage between the two races and by the similarity between the two tongues. The Anglican dialect resembled the language of the Northman in a number of par-ticulars in which West Saxon showed divergence. The two may even have been mutually intelligible to a limited extent. Con temporary statements on the subject are conflicting, and it is difficult to arrive at a conviction. But wherever the truth lies in this debatable question, there can be no doubt that the basis existed for an extensive interaction of the two languages upon each other, and this conclusion is amply borne out by the large number of Scandinavian elements subsequently found in English.
The Tests of Borrowed Words. The similarity between Old English and the language of the Scandinavian invaders makes it at times very difficult to decide whether a given word in Modern English is a native or a borrowed word. Many of the commoner words of the two languages were identical, and if we had no Old English literature from the period before the Danish invasions, we should be unable to say that many words were not of Scandinavian origin. In certain cases, however, we have very reliable criteria by which we can recognize a borrowed word. These tests are not such as the layman can generally apply, although occasionally they are sufficiently simple. The most reliable depend upon differences in the development of certain sounds in the North Teutonic and West Teutonic areas. One of the simplest to recognize is the development of the sound sk. In Old English this was early palatalized tojh (written sc), except possibly in the combination scr, whereas in the Scandinavian countries it retained its hard sk sound. Consequently, while native words like ship, shall, fish have sh in Modern English, words borrowed from the Scandinavians are generally still pro-nounced with sk: sky, skin, skill, scrape, scrub, bask, whisk. The O.E. ycyrlc has become shirt, while the corresponding O.N. form skyrla gives us skirt. In the same way the retention of the hard pronunciation of k and g in such words as kid, dike1 (cf. ditch) get, give, gild, egg, is an indication of Scandinavian origin. Oc-casionally, though not very often, the vowel of a word gives clear proof of borrowing. For example, the Teutonic diphthong ai became в in Old English (and has become ц in modern English), but became ei or e in Old Scandinavian. Thus aye, nay (beside no from the native word), hale (cf. the English form (w)lwle), reindeer, swain are borrowed words, and many more examples can be found in Middle English and in the modern dialects. Thus there existed in Middle English the forms geit, gait, which are from Scandinavian, beside gat, gцt from the O.E. word. The native word has survived in Modern English goat. In the same way the Scandinavian word for loathsome existed in Middle Eng-lish as leip, laif) beside Id}), loft. Such tests as these, based on sound-developments in the two languages are the most reliable means of distinguishing Scandinavian from native words. But occasionally meaning gives a fairly reliable test. Thus our word bloom (flower) could come equally well from O.E. blorna or Scandinavian blцm. But the O.E. word meant an "ingot of iron', whereas the Scandinavian word meant 'flower, bloom'. It happens that the Old English word has survived as a term in metallurgy, but it is the Old Norse word that has come clown in ordinary use. Again, if the initial g in gift did not betray the Scandinavian origin of this word, we should be justified in suspecting it from the fact that the cognate O.E. word gift meant the 'price of a wife', and hence in the plural 'marriage,' while the O.N. word had the more general sense of 'gift, present'. The word plow in Old English meant a measure of land, in Scandinavian the agri-cultural implement, which in Old English was called a sulh. When neither the form of a word nor its meaning proves its Scandinavian origin we can never be sure that we have to do with a borrowed word. The fact that an original has not been preserved in Old English is no proof that such an original did not exist. Nevertheless when a word appears in Middle English which cannot be traced to an Old English source but for which an entirely satisfactory original exists in Old Norse, and when that word occurs chiefly in texts written in districts where Danish influence was strong, or when it has survived in dialectal use in these districts today, the probability that we have here a borrowed word is fairly strong. In every case final judgment must rest upon a careful consideration of all the factors involved. |
|
Особенности корыстной преступности в отношении иностранных граждан
Особенности корыстной преступности в отношении иностранных граждан
Ученые-юристы выделяют различные категории иностранных граждан и лиц без гражданства, но, по нашему мнению, наиболее приемлемо выделение следующих их категорий: иностранные туристы; учащиеся (иностранцы, прибывшие в страну на учебу, производственную практику, для повышения квалификации); рабочие и специалисты, прибывшие на работу в соответствии с установленными квотами и имеющие разрешение на работу, а также прибывшие из стран, с которыми заключены договоры о безвизовом режиме общения; постоянно проживающие в стране (имеющие постоянную регистрацию), а также лица, прибывшие в страну в качестве нелегальных мигрантов.
Оценивая состояние корыстной преступности в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства с 2004 по 2008 г., следует отметить, что за последние 5 лет их число выросло на 18% и в 2008 г. составило 5299, однако максимальное число потерпевших от корыстных преступлений было зафиксировано в 2007 г. - 6332.
Статистические данные ГИАЦ МВД России свидетельствуют, что наибольшее количество иностранных граждан и лиц без гражданства - это в основном выходцы из стран СНГ.
В 2007 г. доля корыстных преступлений, совершенных в отношении граждан стран СНГ, составила 67,3% от всех корыстных преступлений, совершаемых в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства. Анализируя статистику, следует признать, что бессменным лидером в списке преступлений корыстной направленности, совершенных в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства, являются потерпевшие граждане Украины. Вместе с тем в последние годы наиболее часто жертвами корыстных преступлений становятся граждане Азербайджана, Таджикистана, Узбекистана и Беларуси, а гораздо реже граждане Туркмении и Грузии.
Кроме того, наиболее подвержены риску стать жертвами данного вида преступлений граждане, прибывшие из Китая и стран Балтии.
Преступления корыстной направленности, которые совершаются по отношению к гражданам стран СНГ, преобладают над другими видами преступлений.
За последний год наметилось снижение количества преступлений корыстной направленности, это объясняется тем, что в 2008 г. наблюдалась тенденция к общему снижению преступности, а также активизировалась общая профилактическая работа и работа по воспитанию у населения толерантности по отношению к так называемым трудовым мигрантам.
Анализируя данные ФМС России, можно смело утверждать, что риск стать жертвой корыстного преступления у иностранного гражданина наиболее велик в Москве и в Центральном федеральном округе в целом и наиболее низок в Южном федеральном округе, это напрямую связано с распределением иммиграционных потоков по территории России. Московский регион, например, притягивает около 50% всех мигрантов, въезжающих на территорию нашей страны. Но в то же время Санкт-Петербург, являясь вторым по значимости столичным городом, имеющим территориальную близость к странам ЕС, не имеет высокой степени риска для иностранцев стать жертвой кражи или мошенничества, о чем красноречиво свидетельствуют статистические данные. На наш взгляд, это связано с хорошо организованной работой территориальных органов внутренних дел, а также Комитета по вопросам законности, правопорядка и безопасности и Комиссии по въездному туризму.
Основные факторы, детерминирующие корыстную преступность в отношении иностранных граждан, можно разделить на факторы внешнего и внутреннего воздействия. Факторы внешнего воздействия - это обстоятельства, влияющие на совершение корыстных преступлений в отношении иностранцев, вследствие воздействия общественных условий, в которых пребывает иностранный гражданин на территории государства.
К числу факторов внешнего воздействия следует отнести:
- уровень безработицы;
- низкая заработная плата значительной части населения;
- неспособность и неготовность государственных структур к эффективному контролю экономических процессов, протекающих в различных сферах экономики;
- состояние коррумпированности общества;
- активное подключение средств массовой информации в защиту лиц, виновных в совершении хищений чужого имущества, или же полное игнорирование ими фактов краж и мошенничества в отношении иностранных граждан;
- несовершенство уголовно-правового, а также гражданского, административного законодательства, слабость правовых механизмов и нормативной базы, регулирующей создание и нормальное функционирование конкурентной среды;
- недостаточная разработанность мер профилактики и противодействия правонарушений в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства;
- недостатки в работе миграционных и правоохранительных органов;
- наличие экстремистски настроенных групп населения.
Факторами внутреннего воздействия являются обстоятельства субъективного характера. Но субъективного здесь не в смысле единичной личности, а относящегося ко всей совокупности иностранных граждан. Сюда отнесем такие, как:
- незнание традиций, уклада жизни и обычаев страны, в которую они прибыли;
- перенесение иностранными гражданами своих обычаев, образа жизни и правил поведения в условия своего пребывания в Российской Федерации;
- незнание (или слабое знание) языка;
- незнание законов Российской Федерации;
- участие части иностранных граждан в криминальном и полулегальном предпринимательстве, в экспортно- импортных операциях;
- нелегальный и полулегальный статус иностранных граждан, прибывших в Российскую Федерацию в качестве нелегальных мигрантов, в том числе и занимающихся бизнесом, что делает их легким объектом для преступных действий и способствует вовлечению их в теневой бизнес, который в немалой степени находится под контролем российских или же этнических преступных группировок.
Наибольшая подверженность стать жертвами корыстных преступлений, как уже отмечалось выше, имеет место у граждан стран СНГ. На это оказывают влияние:
- причины приезда иностранцев в нашу страну;
- длительность пребывания иностранных граждан на территории нашего государства;
- влияние (или отсутствие влияния) диаспор.
Становление иностранцев жертвами может происходить не только внезапно, вследствие случайного развития событий, но и являться особым процессом виктимизации. Так, например, иностранные граждане, пострадавшие от корыстных преступлений, образуют особую виктимную группу, в силу чего преступления в отношении них являются лишь частью более широкой виктимологической проблематики.
Существенную роль как в криминологическом, так и виктимологическом плане играет нравственно-психологическая атмосфера в обществе, степень его толерантности.
Анализ криминологических особенностей корыстных преступлений совершаемых в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства, показывает, что им присуща высокая латентность. Она обусловлена тем, что мы не знаем всех характеристик этих преступлений, не исследованы в полной мере структура и характер корыстной преступности в отношении рассматриваемой категории граждан. Об истинных масштабах преступлений, совершаемых в отношении иностранных граждан, в частности краж и мошенничеств, можем только догадываться, то есть отсутствует достоверная и, как уже сказано, полная, фактологическая информация.
Стоит отметить, что проблема латентной преступности за последние годы достаточно подробно была освещена в трудах различных ученых, но все, что касается иностранных граждан и лиц без гражданства, в целом исследованию не подвергалось или подвергалось ограниченно.
Все рассмотренное выше относительно иностранных граждан и лиц без гражданства является частью большой работы, проводимой различными институтами власти с одной важной целью - предупреждение корыстной преступности.
Для разработки мер профилактической направленности корыстной преступности в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства целесообразно проведение исследования потерпевших от преступлений корыстной направленности через призму их виктимности. В этой связи большое значение имеют такие характеристики личности иностранных граждан, как возраст, пол, социальный статус, профессии, а также окружающая среда, конкретная ситуация, в которой оказался потерпевший, и поведение третьих лиц. Сочетание объективных и хотя бы ряда субъективных факторов и их взаимодействие влияют на способность того или иного лица стать потерпевшим от преступления.
Предупреждение корыстной преступности в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства достигается комплексом мер предупреждения. Стратегия предупреждения корыстной преступности в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства заключается в локализации явлений, образующих причинный комплекс корыстной преступности, объектом которой является собственность иностранных граждан и лиц без гражданства, а также в предотвращении или смягчении последствий действия этих явлений. Достичь этого возможно проведением плановых мероприятий по повышению профилактического воздействия на корыстные преступления в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства.
При этом важно учитывать, что повышение уровня привлекательности нашего государства для иностранных граждан, его престиж на международной арене напрямую зависят от улучшения качества профилактики и снижения уровня преступности в отношении иностранцев. |
|
Национальные богатства России. 2011
Россия – богатая страна. Ее население составляет 146,5 млн. человек (2,3% от 5 млрд. в мире). Территория РФ – 12%. Общий запас полезных ископаемых – примерно 15%. Но при этом объем производства – 1,8% от мирового объема. К сожалению, наша страна неэффективно использует то богатство, которое есть.
От национального богатства зависит уровень благосостояния населения. Функция экономики – предоставление людям благ и услуг. Чем больше объем национального богатства, тем больше производственных фондов, т.е. тем больше Валовой Национальный продукт (ВНП). Между национальным богатством и ВНП существует тесная взаимосвязь. Вновь произведенный продукт имеет несколько обозначений.
В макроэкономической статистике категория «национальное богатство» используется для оценки уровня экономического развития страны и характеризует исходную и конечную стадии процесса общественного воспроизводства.
Национальное богатство представляет собой совокупность накопленных материальных ресурсов (благ), которыми располагает общество в данный момент времени, создающих необходимые условия производства товаров, оказания услуг и обеспечения жизни людей.
По источникам происхождения в составе национального богатства выделяют две основные части:
1. Непроизведенные активы (природные ресурсы);
2. Национальное имущество.
Природные ресурсы (природные богатства) составляют первую важнейшую группу ресурсов, куда включаются учтенные и вовлеченные в экономический оборот как невозобновляемые природные ресурсы (земля, полезные ископаемые), так и возобновляемые природные ресурсы (вода, воздух, растительные и животные ресурсы).
Вторую важнейшую группу ресурсов составляет национальное имущество - совокупность накопленных материальных благ, созданных в ходе трудовой деятельности людей. Сюда относят материальные, нематериальные, финансовые, нефинансовые активы регионов, отраслей, секторов экономики, а также юридических и физических лиц. В отдельную группу выделяют потребительские товары длительного пользования, прямые иностранные инвестиции и золотой запас. В состав национального имущества включается и личное имущество граждан.
Основные принципы оценки важнейших элементов национального богатства были сформулированы в работах У. Петти, А. Смита, Г. Кинга и других экономистов. После их первых оценок последовал более чем двухвековый период разработки и накопления информации о национальном доходе и распределении его на потребляемую и накопляемую части, без чего сложно определять масштабы накопления элементов национального богатства. Практически лишь в двадцатом веке начали предлагаться методы расчетов соответствующих показателей в разных странах и пересчета их в единые денежные единицы, чтобы производить межотраслевые сопоставления. Широкую известность получили оценки итальянского экономиста К. Джини, который по просьбе Лиги Наций оценил национальное богатство главных участников первой мировой войны и нанесенный ущерб. Дальнейшее развитие методов оценок национального богатства производилось отдельными учеными, а также статистиками Японии, США, СССР и ряда других стран, но разрозненно и по разным концепциям.
По оценкам специалистов, научно - производственный и духовный потенциал России, на душу населения, в 2,5 раза превышает американский, в 6,5 раз немецкий и в 18 раз японский.
Национальное богатство России:
основной капитал (фонды, средства) - 4 трлн. $
материальные активы - 0,6 - 0,7 трлн. $
домашнее имущество - около 2 трлн. $
лес - 63 трлн. $
минерально-сырьевая и топливно-энергетическая база - 270 трлн. $
в целом - 340 трлн. $
Составляющими национального богатства принято считать три вида капитала:
Человеческий;
Произведенный (воспроизводимый);
Природный;
В различных странах доля каждого вида капитала в национальном богатстве различна.
Таблица 1 показывает, что доля природного капитала в национальном богатстве России по сравнению с развитыми странами весьма значительна. В свою очередь в развитых странах существенно выше доля произведенного и человеческого капитала.
Природные богатства России (и ее национальное богатство в целом) не обеспечивают, однако, уровень жизни, сравнимый с развитыми странами. Показательно также сравнение со странами бывшего СССР, Восточной Европы и странами, которые традиционно относили к «третьему миру».
Группы стран Национальное богатство на душу населения, тыс. долл. США Доля различных видов капитала в НБ, %
Человеческий Производственный Природный
Россия 400 50 10 40
Западная Европа 237 75 23 2
США и Канада 326 76 19 5
Япония, Австралия и Н. Зеландия 302 68 30 2
Ближний Восток 150 43 18 39
Таблица 1.
В таблице 2 показано, что объемы валового внутреннего продукта различных стран
(а, следовательно, и уровень благосостояния) ни в коей мере не определяются объемами национальных запасов природного капитала. Напротив, есть достаточно оснований полагать, что природный и человеческий капиталы, являясь частью национального
богатства, вовсе не обязательно являются его активами в том смысле, что не обеспечивают устойчивый рост благосостояния, не истощаясь
и не снижая своих качеств [3,4].
Страны ВВП 2000 г, в млрд. долл. США ВВП на душу населения, 2000 г, долл. США Природный капитал на душу населения, тыс. долл.
Россия 251 1724 160
Китай 1080 855 2.6
Япония 4842 384285 2.3
США 9837 34932 16.05
Корея 437 9662 2.94
Швейцария 240 33333 3.05
Греция 113 10660 5.21
Казахстан 18 1208 Н/д
Польша 158 4082 Н/д
Чехия 51 4951 Н/д
Саудовская Аравия 173 8357,5 71,88
Бруней 5 16667 80,2
Боливия 8 963 6,06
Венесуэла 120 4958 20,8
Латвия 7 2917 Н/д
Эстония 5 3571 Н/д
Дания 162 30566 11,07
Швеция 227 25506 14,59
Канада 688 22377 35,6
Таблица 2.
Часть национального богатства, сосредоточенная на территории Читинской области, оценивается примерно в 856 млрд. долл. США, или примерно в 1,55% от всего национального богатства России. При этом его структура существенно отличается от общероссийской: доля природного капитала больше в 1,5 раза (65%), доля произведенного человеческого капитала меньше в 1,5 раза (6,2%) и в 1,7 раза (28,8%) соответственно. В силу своего геополитического положения Читинская область будет с необходимостью развивать экономические связи со странами АТР, обладающими весьма незначительными природными активами. Поэтому естественно ожидать, что на природные ресурсы области будет существовать устойчивый долгосрочный спрос. Следует ли из этого, что природно-ресурсный сектор является для Читинской области наиболее перспективным и приоритетным с инвестиционной точки зрения?
Хорошо известно, что основной причиной огромного разрыва в доходах между «Западом» и остальным миром является то, что разработка новых технологий и производство принципиально новых предметов потребления происходит преимущественно в развитых странах. Добавленная стоимость на одного работающего в сфере высоких технологий растет значительно быстрее, чем в других отраслях. Таким образом, страны, имеющие финансовые и технические возможности, а также квалифицированный персонал для развития высоких технологий, получают так называемую «цивилизационную ренту». Напротив, страны, имеющие богатый природно-ресурсный потенциал и интенсивно осваивающие его в расчете на то, что природная рента будет обеспечивать их благосостояние, становятся жертвами «экономического неравенства», поскольку сложившаяся система мировых рынков обрекает их на производство продукции с низкой добавленной стоимостью. Децентрализованная экономика такого типа получила название «периферийного капитализма». Преимущественная ориентация на развитие ресурсного сектора ведет к дальнейшему увеличению разрыва между экономическими центрами и «периферийными» странами [4].
Аналогичные процессы можно наблюдать и в развитии регионов России. Природно-ресурсные регионы становятся все более «периферийными» по отношению к немногим регионам «центра»- не в географическом, а в социально-экономическом смысле, и выражается это, прежде всего в потерях человеческого капитала. Исключение, которое представляют собой «нефтяные» регионы, не является принципиальным, так как их «особое положение» продлится ровно столько, на сколько хватит нефтяных запасов, и в долгосрочном плане их развитие нельзя считать устойчивым.
Главной стратегической задачей развития природно-ресурсных регионов должно стать формирование социо-эколого-экономической системы, в которой природно-ресурсная рента используется для восстановления природной среды и увеличения доли произведенного и человеческого капиталов. Высокая доля природного капитала в национальном богатстве, сосредоточенном на территории региона, вовсе не является благом с точки зрения долгосрочных перспектив развития. Напротив, надо стремиться к ее неуклонному снижению, создавая условия для того, чтобы регион имел возможность получать не только природную, но и «цивилизационную» ренту. Поэтому приоритетными должны стать инвестиции в человеческий капитал, в поддержание и повышение его качества, т.е. в образование и науку. Это необходимо делать в высшей степени срочно, так как снижение качества образования, сокращение научных исследований и прямой отток кадров могут сделать процесс истощения человеческого капитала необратимым.
Национальные лесные ресурсы являются ключевым фактором устойчивого развития нашей страны. По состоянию учета лесов в Российской Федерации на 01 января 2001 года общая площадь земель лесного фонда составляла 1096,8 млн. га (64,1% земельного фонда страны), из них площадь, покрытая лесом -795,7 млн. га.
Общая площадь хвойных насаждений составляет 508,6 млн. га, твердолиственных - 17,6 млн. га, мягколиственных - 123,1 млн. га. За последние 20 лет общий запас древесины в России оставался стабильным в пределах 81-82 млрд. куб. м. Средний годичный прирост древесины в настоящее время составляет 970 млн. куб. м.
В последнее десятилетие в результате сокращения поддержки государством лесного хозяйства существенно сократилась активность лесовосстановительных работ.
В 1990-2000 годах ежегодная общая площадь лесовосстановления сократилась в 1,9 раза (с 1831 до 973 тыс. га). По состоянию на 1 января 2002 года лесовосстановительные мероприятия были выполнены на площади 895,3 тыс. га, в том числе посадка и посев леса - 236,8 тыс. га.
Основными факторами, негативно влияющими на развитие лесного хозяйства, является недостаточное финансирование и, как следствие, напряженная социальная обстановка.
В 2000 году общие расходы на лесное хозяйство составили около 10 млрд. рублей, из которых непосредственно на мероприятия по охране и воспроизводству лесов было направлено только 62%, а оставшиеся средства пошли на оплату труда и содержание лесохозяйственного аппарата. В структуре финансирования лесного хозяйства в последние три года сокращается доля бюджетных ассигнований. В 1998 году доля бюджетных ассигнований всех уровней составила 53%, в 2000 году - 34% и в первом полугодии 2001 года - 33%.
В результате средств у лесхозов для ведения собственно лесного хозяйства не хватает и они вынуждены заниматься коммерческой деятельностью.
Между тем, государство может существенно усилить поддержку лесного хозяйства за счет увеличения объемов рециркуляции платежей и налогов, собираемых с лесного комплекса в лесное хозяйство. Существенным вкладом в решение этой проблемы является повышение платы за древесину, отпускаемую на корню.
В настоящее время удельный вес средней ставки платы за древесину, отпускаемую на корню, в стоимости круглых лесоматериалов, превышающей 400 рублей/куб. м составляет менее 7%, тогда как в лесопромышленных странах он колеблется от 30 до 70%.
Кризисная ситуация в лесном хозяйстве России усугубляется в связи с обострением криминальной и социально-экономической ситуации в данной отрасли.
Объем нелегальных лесозаготовок весьма значителен, особенно в районах, прилегающих к внешним рынкам (Краснодарский край, регионы Дальнего Востока, граничащие с Китаем, а также - с прибалтийскими государствами и Финляндией). При этом вырубаются самые ценные деревья.
Оплата труда в лесном хозяйстве практически самая низкая среди всех отраслей экономики России. В декабре 2001 года среднемесячная начисленная заработная плата в лесном хозяйстве составляла 3087 рублей, что на 1/3 ниже среднего по стране показателя. На этом фоне средняя площадь обхода лесника, например, в Архангельской области составляет 27,4 тыс. га, что вдвое больше нормы, предусмотренной проектом лесоустройства в производственных отраслях лесного комплекса России.
На долю России приходится примерно 1/4 мирового покрова, однако по уровню производства лесной продукции и ее потребления в расчете на душу населения, наша страна значительно уступает многим промышленно развитым странам мира.
Расчетная лесосека в целом по России используется не более чем на 23%, а в лесистых регионах Севера Европейской части, Сибири и Дальнего Востока на 10-15 %.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Журнал «Недвижимость и инвестиции. Правовое регулирование». Номер 2-3 (11-12) Август, 2002г.
2. Полищук Л. «Реформа экономического; образования в России: потребности, ресурсы, мотивация» Вопросы экономики. М.- 2002г.
3. Щетинин В. «Человеческий капитал и неоднозначность его трактовки» Мировая экономика и. международные отношения. М.- 2001г.
4. Гордонов М.Ю. «Совершенствование статистики национального богатства Российской Федерации» Вопросы статистики. М.- 2000г.
5. Думнов А.Д. «Природно-ресурсной комплекс России: статистическая оценка 90-х годов» Вопросы статистики. М.- 2000г.
6. Львов Д. С. И др. «Механизация налогозамещения, как главное условие экономического роста (обеспечение ускоренного экономического роста России на основе эффективного использования природно-ресурсной ренты), Экономика природопользования». М.-2003г.
7. Глазырина И.П. «Природный капитал в экономике переходного периода» М: РЭФИА-2001г.
8. Волконский В.А. «Драма духовной истории. Внеэкономические основания экономического кризиса», «Наука», М.- 2002г.
9. Проблемы развития человеческого потенциала в деятельности Совета Федерации (наука, образование, культура) /Аналитический вестник Совета Федерации ФС РФ - №9 (140)- 2001г. |
|
Критика взглядов Пиаже 2011
Критика взглядов Пиаже
Идеи Пиаже не избежали критики и ее было немало (Brainerd, 1973; Trabasso, 1977). Одни критикуют те или иные аспекты его методологии, других не устраивает сама суть его теории.
Внимание. В нескольких исследованиях критикуется утверждение Пиаже о том, что от освоения основных логических операций главным образом зависит, проявится ли у ребенка способность к консервации, классификации и транзитивности. Авторы этих исследований старались показать, что недостаточное развитие внимания или памяти может в большей степени предрешить неуспех детей при решении задач Пиаже.
Гельман (Gelman, 1969) провела эксперимент с целью показать, что у маленьких детей успешному решению типичных задач на консервацию препятствует недостаточно развитое внимание. Она предположила, что очень маленькие дети направляют внимание не на тот параметр (например, в задачах на консервацию количества жидкости - на высоту уровня), поскольку в очень многих случаях в жизни маленького ребенка "больше" означает длиннее или выше. Применяя соответствующий метод подкрепления, Гельман попыталась научить "не способных к консервации" маленьких детей направлять внимание на существенный параметр задачи,. В случае с консервацией числа она показывала детям три карточки, которые содержали одинаковое количество элементов, но имели разную длину, а третья изображала большее число элементов, но по длине была равна одной из двух остальных карточек. Ребенок должен был выбрать карточки, содержащие одинаковое число элементов. Все правильные ответы вознаграждались; после всех неправильных ответов ребенку говорили, что он ошибся (не вознаграждали). Таким путем Гельман пыталась перенаправить внимание ребенка от доминирующего перцептивного признака (длина карточки) на число элементов. Она обнаружила, что после такой подготовки "неспособные к консервации" дети при последующем тестировании проявляли способность к консервации чисел. Далее, у них происходил перенос этой способности к консервации на другие понятия такие как количество. И что еще более замечательно, это способность к консервации сохранялась у них в течение месяца после подготовки.
Стадия Поведение Пояснения
Сенсомоторная
(от рождения до
2 лет) Ребенок игнорирует
вопрос и играет, как
в игрушки Чтобы понять, что требуется для решения
чи, не хватает лексики и моторных навы
8 месяцев отсутствует константность в
тия объектов. Если одна из емкостей и
из поля зрения, ребенок не ищет ее.
Дооперациональная (от 2 до 7 лет) Ребенок соединяет
емкости в случайном порядке Понимает цель задачи, но не планирует
(берет один сосуд вместе с g, затем дру
тем третий). Не может проследить, что бь
лано, и не делит сочетания жидкостей на
дали желтый цвет, и те, что нет. Ребен
можно полагает, что цвет определяют та
существенные детали как форма сосуд
количество содержимого.
Стадия конкретных операций (от 7 до 11 лет) Ребенок систематически добавляет жидкость из каждого
сосуда Может планировать испытания по одном
ду за один раз, но не может планиров
переменные одновременно. Может разде;
чегания сосудов на те, что дают желтый
те, что нет. Владеет обратимостью и иде;
стью логических операций. Понимает ко
цию. Знает, что задача связана с идентич
растворов, а не с формой сосудов.
Стадия формальных операций(от
11 лет и старше) Ребенок сочетает сосуды с g, по одному
каждый раз. Может
проследить систему и идентифицировать растворы, дающие
нужный цвет и некоторые другие Обладает знаниями о перестановках и кс
циях. Может выходить за пределы данны>
сывать свою систему испытаний в абстр
виде. Может предсказать, что произойде
добавить новые растворы; может работа"
потетической ситуацией, законами вероя
и т.д. (владеет основами символической л
Исследование Гельман наглядно демонстрирует, что во многих случаях дети, которые казалось бы не владеют операциональными системами Консервации, на самом деле обладают ими, но не могут ими воспользоваться из-за недостаточней направленности внимания.
Память. Также было выдвинуто предположение, что плохие показатели решения задач Пиаже у очень маленьких детей обусловлены недостатками памяти, а не неспособностью к логическим операциям. В исследованиях транзитивности (Bryant and Trabasso, 1971; Riley and Trabasso, 1974; Riley, 1975; Trabasso, 1977) маленьким детям-дошкольникам предъявлялись типичные задачи на транзитивность, и многие из них с ними не справлялись. Однако затем исследователи попробовали обучить своих испытуемых сериации. Например, они предъявляли пары палочек и спрашивали детей, какая длиннее. С целью усилить понимание сравнительного характера этого отношения, они также спрашивали, какая короче. Кроме того, они давали детям вербальное подкрепление, сообщая им о правильности их ответа, а в некоторых случаях организовывали зрительную обратную связь - наглядно показывая, какая палочка длиннее, а какая короче. Наконец, на этапе тестирования, эти исследователи не только просили детей сделать решающую оценку (Верно ли, что B>D?), но также просили оценить пары из первоначального теста (В>С, C>D). Они предположили, что если к моменту тестирования ребенок забыл одну из первоначальных пар (например, что C>D), то он сделает неверный вывод, который будет результатом недостаточной памяти. Действительно, обнаружилось, что в большинстве случаев ребенок, сделавший неверный транзитивный вывод, также неверно воспроизводил одну из первоначальных пар; если же он правильно запоминал первоначальные пары, он с большой вероятностью делал верный вывод. Эти результаты очень ярко показывают, что недостаточная память может играть решающую роль в неспособности ребенка решать задачи на транзитивность. Маленький ребенок может не проявлять транзитивность не потому, что ему не хватает способности к логическим операциям, а из-за плохого запоминания исходной информации.
В соответствии с вышеприведенной критикой, ребенок может владеть сложными логическими операциями много раньше, чем полагал Пиаже. Кроме того, решающую роль в проявлении ребенком конкретных видов компетентности (например, консервации) могут играть другие процессы, кроме тех, что указывал Пиаже. Тем не менее, сторонники Пиаже могут утверждать, что вышеприведенные исследования доказывают только то, что основные процессы, определяющие когннтивное' развитне, происходят ранее, чем предполагалось. Основные операциональные схемы и фундаментальная последовательность прогрессивной интеграции и координации продолжают оставаться разумным объяснением когнитивного роста ребенка. Однако, этот основной принцип был поставлен под сомнение.
Вопрос. "А что если бы" будоражит наше воображение, когда мы обращаемся с ним к истории. Между находящимся в Белоруссии городом Минском и российским городом Смоленском расположен населенный пункт Орша, где в 1896 году родился Лев Выготский. Яркий, энергичный, любознательный юноша, он закончил гимназию с золотой медалью. Возможно, только в самых неудержимых фантазиях ему представлялось, что его примут в Московский университет: еврейских мальчиков из отдаленных городков набирали сюда нечасто (квота, установленная для университетов Москвы и Ленинграда составляла 3 процента). Кроме того, даже если бы v нею был выдающийся талант и безупречные показатели учебы, было введено новое правило, по которому евреи-абитуриенты должны были избираться по жребию (Добкин и Левитин, 1982). Но в каком-то затерянном педагогическом отделе случай выпал на школьника Выготского. По счастливому жребию он выиграл (одновременно проиграв пари одному приятелю, которому отдал хорошую книгу) и начал свою интеллектуальную карьеру, равных которой нет в истории русской психологии. "А что если бы" его не выбрали? Конечно, мы не можем знать, как тогда развивался бы гений в его родном городе, но история русской психологии, вероятно, оказалась бы совсем иной.
Среди его первых студентов и сотрудников были наиболее яркие психологи Советского Союза, включая Александра Лурию (русский психолог, наиболее цитируемый в западной психологии; см. Solso, 1985), Алексея Леонтьева (русский психолог, наиболее цитируемый в русской психологии), Запорожец, Зинченко, Эльконин, Гальперин и Божович. Творческие таланты Выготского не ограничивались психологией, но распространялись также на философию (его работы о Марксе и Гегеле стали классическими, а книга о Спинозе еще ждет своей публикации {см. Козулин, 1984})\ искусствоведение (его диссертация и первая книга назывались "Психология искусства"), литературные исследования (он основал журнал "Вераск" и был в дружеских отношениях с поэтом Мандельштамом), а также право и медицина (свою первую степень он получил по юриспруденции и работал над медицинской степенью; среди прочих достижений, он оставил важную веху по клинической психологии и психологии развития). Выготский умер в 1934 году в возрасте 37 лет; официальной причиной его смерти был туберкулез. Сегодня русские любят называть его «Моцартом психологии».
Жизнь и творчество Выготского заслуживают внимательного изучения, но в этом разделе мы сосредоточимся на основах только тех его идей, которые связаны с психологией развития.
Выготский и Пиаже
Эти лидеры психологии развития нашего века были современниками и жили в Европе, но они никогда не встречались. Однако, они знали о работах друг друга; Выготский знал о Пиаже задолго до того, как Пиаже узнал о нем. Между их теориями есть определенные сходства и различия.
Выготский считал, что работа Пиаже "революционна" (в 20-е годы в России это был отнюдь не легковесный термин), но что ее пионерские качества страдают дуализмом - т.е. неопределенны относительно материалистической и идеалистической позиций. Поскольку психология интеллектуального развития изучалась в традициях научного материализма, неизбежно возникал конфликт между фактической сутью этого метода и идеалистическими теориями человеческого интеллекта. Это был серьезный диспут - особенно в духе времени 20-х и 30-х годов, когда развитие экспериментальной психологии стало серьезной угрозой для идеалистических, нематериалистических направлений в психологии.
Стадии развития. Для Пиаже мышление ребенка развивается от аутистической формы через эгоцентрическую - к социализированной. Выготский соглашается с общей периодизацией Пиаже, но отвергает генетическую предопределенность этой последовательности. Коротко говоря, Пиаже считал, что развитие предшествует научению, а Выготский - что научение предшествует развитию. Другим пунктом расхождений между этими теоретиками была природа и функция речи. Для Пиаже эгоцентрическая речь ребенка, обращенная к самому себе во время "мышления вслух", открывает путь к социальной речи, проходя который ребенок познает закономерности опыта и начинает использовать речь для общения. Для Выготского разум ребенка от рождения имеет социальную природу, и эгоцентричная речь также имеет социальное происхождение и социальные цели: дети научаются эгоцентрической речи от других и используют ее для общения с другими. Это положение есть основной пункт теории Выготского и основной пункт расхождения между позициями этих двух теоретиков.
Развитие речи ребенка связано с развитием его мышления и идет в этом направлении. Прежде всего, главной целью речи (не только у детей, но и у взрослых) является общение, которое мотивируется базовой потребностью к социальным контактам. Поэтому ранняя речь ребенка социальна по своей сути. Речь становится "эгоцентрической" (здесь Выготский соглашается с этапами развития, предложенными Пиаже, но объясняет их иначе), когда ребенок "переносит направленные на сотрудничество формы социального поведения в сферу внутриличностных психических функций" (Выготский, 1934/1962). Следовательно, развитие мышления идет не от индивида к социуму, но от социума к индивиду.
Феномен интериоризации. Интериоризация - это процесс преобразования внешних действий (грубо говоря, "поведения") во внутренние психические функции (грубо говоря, "процессы"). В этом пункте Выготский и Пиаже сходятся на описательном уровне, но не в отношении первопричин интериоризации. Позиция Выготского близка позициям Эмиля Дюркгейма и Пьера Жане (будучи знакомым с работами французской психологической школы, он несомненно находился под их влиянием). В этой перспективе сознание состоит из интериоризированных социальных межличностных отношений. Для психологии развития такой взгляд означает, что дети склонны использовать по отношению к самим себе те же формы поведения, что окружающие проявляют по отношению к ним.
Развитие мышления у ребенка наиболее заметно проявляется в развитии его языка. В одной из работ (1934/1962) Выготский писал: "Язык есть соединение внешней речи, которую ребенок слышит, с внутренней речью, с помощью которой он мыслит". Легко заключить, что язык и мышление являются, таким образом, двумя сторонами одного явления. Если это рассуждение довести до логического завершения, можно прийти к выводу, что без языка не может быть мышления, что мышление зависит от языка. Некоторые представители психологии развития соглашаются с этой идеей, но не Выготский. Для него, если ребенок на доязыковом уровне развития мыслит, - а тому есть достаточно свидетельств, - тогда речь и мышление должны иметь различные корни. Фундаментальный принцип психологии Выготского утверждает, что мышление и речь должны иметь различные генетические корни и что они развиваются в различном темпе. "Кривые роста" мышления и речи могут "пересекаться и пересекаться снова", но всегда расходятся. Источник мысли заключен в биологическом развитии ребенка, а источник языка - в его социальном окружении. Но несмотря на то, что язык и мышление имеют разное происхождение, они тесно переплетаются в тот момент, когда ребенок приходит к пониманию, что у каждого предмета есть название. Когда такое понимание возникло, язык и мысль уже неразделимы. Так интериоризация языка ведет к выражению мыслей во внутренней речи.
Выготский и Леонтьев. Обширные теории Выготского предоставили широкое поле деятельности исследователям, занимающимся проверкой гипотез. Эксперимент, проведенный совместно с А.Н.Леонтьевым (изложено в: Выготский, 1934/ 1978), был обращен к вопросу ранней интериоризации знаковых операций у детей и взрослых. Эксперимент был простой - по сегодняшним стандартам некоторые сочли бы его грубым. Детям и молодым взрослым предлагали сыграть в игру, где надо было задать 18 вопросов, из которых семь касались цвета. Дети должны были иметь в виду, что некоторые цвета считаются "запрещенными", а из незапрещенных нельзя упоминать один и тот же цвет дважды. Запрещенные цвета нельзя называть при ответе на вопросы экспериментатора. В одном условии эксперимента детям и молодым взрослым в качестве помощи для запоминания давали разноцветные карточки ("Эти карточки помогут вам выиграть"), а в другом условии эксперимента надо было отвечать на вопросы, держа запрещенные цвета в памяти, без помощи цветных карточек. Во время игры экспериментатор мог, например, спросить: "У вас есть партнер по игре?", "Какого цвета ваша рубашка?", "Вы когда-нибудь ездили на поезде?", "Какого цвета бывают листья?" и т.д. Количество ошибок для группы с карточками и для группы без них приведено на Рис. 12.5.
Леонтьева и Выготского особенно интересовало различие в ошибках этих двух групп. Группа дошкольников - названная так исследователями потому, что дети в Советском Союзе не ходят в школу до 7 лет, -справлялась примерно одинаково с карточками и без них, из чего был сделан вывод, что дети не использовали карточек. Дети в группе 8-9 лет и подростки в группе 10-13 лет хорошо пользовались карточками и смотрели на них, прежде чем ответить. Взрослые использовали карточки умеренно. Проанализировав эти данные и показатели испытуемых, Выготский сделал вывод, что на начальной стадии развития дети не используют карточки потому, что они не могут организовать конкретные стимулы, чтобы помочь себе ответить на простые вопросы. Карточки в этой задаче не приобретают никакой инструментальной функции. На второй стадии развития карточки становятся системой, которую ребенок использует для более эффективного выполнения задачи. Согласно Выготскому, на этой стадии "преобладает внешний знак. Вспомогательный стимул - это психологический инструмент, действующий извне". Наконец, на третьей стадии (молодые взрослые) использование вспомогательных стимулов, т.е. карточек, освобождается от первичных внешних форм. "Здесь происходит как раз то, что мы назвали интериоризацией; внешний знак, требующийся школьникам, был преобразован во внутренний знак, продуцируемый взрослыми как средство запоминания" (Выготский, 1934/1978, с.45).
Социальные взаимодействия. Естественная склонность детей к общению с другими стала не только областью интенсивных исследований, но и предметом спора в современной психологии развития. Одни изучали намерения говорящего в процессе общения и влияние намерений на развитие языка, другие - то, как дети достигают свои социальные цели в процессе общения (см. Edson, 1982).
Интересное исследование, посвященное теме развития речи у маленьких детей, было проведено в Чикагском университете под руководством Сюзан Голдин-Медоу (Susan Goldin-Meadow, 1982). Особый интерес представляет то, что это исследование (и некоторые другие) касалось особенностей "речи" у глухих детей, которые не встречались с языком знаков. Голдин-Медоу заметила, что у тех глухих детей, у которых не было возможности научиться языку знаков у других, потребность в общении столь сильна, что они в очень раннем возрасте вырабатываю^ свой собственный язык жестов (см. Рис. 12.6).
Первоначально глухие дети, видимо, изобретают знаки для конкретных действий или потребностей, например, потребности в еде, но к четырем годам они вырабатывают весьма сложные последовательные паттерны жестов, повторяющие многие словесные паттерны у слышащих детей. Жесты этих детей, видимо, уникальны и не построены по образу жестов их матерей. Впечатляющие результаты этих исследователей можно интерпретировать по-разному, но остается неизменным вывод о том, что результаты, полученные лингвистами в области психологии развития, говорят в поддержку некоторых основных идей Выготского о социальном происхождении языка
|
|
Доклад. Проблемы привлечения инвестиций в экономику РД. 2011
Официальные данные Росстата за прошлый год показывают, что инвестиции в основной капитал по полному кругу предприятий составили 100,9 млрд. рублей. Цифра довольно внушительная. Но если взглянуть на структуру инвестиций, то обнаруживается, что 63,27 млрд. рублей (62,7%) составляют инвестиции юридических и физических лиц с учетом неформальной и скрытой деятельности, то есть теневой экономики. У меня это всегда вызывает удивление. Статистика дает цифры по теневым инвестициям с точностью до сотен тысяч рублей. Они это знают, а налоговые структуры почему-то не знают.
16,1 млрд. рублей (16%) - инвестиции по индивидуальному жилищному строительству.
Сложно рассматривать эти цифры как инвестиции в развитие экономики. Теневой сектор по определению не платит налогов, а жилье граждан не создает новую стоимость. Таким образом, частные инвестиции в реальную экономику, в производство товаров и услуг остаются на достаточно низком уровне, всего 8-9 млрд. рублей. И ситуация на протяжении ряда лет не меняется.
Основными источниками «видимых инвестиций» является бюджет. За первые шесть месяцев 2010 года бюджетные инвестиции составили всего 3,3 млрд. рублей, что почти в 2 раза меньше уровня прошлого года. Как только сокращается бюджетное финансирование, статистика показывает падение уровня инвестиций.
В республике сформирована достаточная нормативная правовая база для стимулирования инвестиционной деятельности. Однако данная нормативная правовая база фактически не работает. Так, несмотря на наличие положения о порядке и условиях предоставления инвестиционному проекту статуса приоритетного инвестиционного проекта Республики Дагестан, ни одному проекту такой статус не присужден.
В Дагестане сформирован залоговый фонд Республики Дагестан, которому передано имущества на более чем 370 млн. рублей, но ни один инвестиционный проект еще не был поддержан за счет этого механизма.
В рамках реализации ФЦП «Юг России» на территории республики идет подготовка инженерной инфраструктуры к 7 инвестиционным площадкам промышленно-производственного и санаторно-курортного комплексов. На данные мероприятия только в 2010 году предусмотрено бюджетное финансирование в сумме более 580 млн. рублей. Однако нет соответствующей отдачи - не по всем площадкам имеются инвесторы с готовыми проектами, некоторые отказались от участия. Надо внимательно изучить ситуацию, почему мы тратим бюджетные деньги, а инвестора нет.
Недостаточно активно ведется работа по привлечению инвестиций бизнесменов-выходцев из Республики Дагестан. С ними нужно вести адресную работу, должны быть определены лица, которые будут находиться в постоянном контакте с ними, предлагать им проекты, должно быть живое общение, иначе мы не сможем сдвинуть эту работу с мертвой точки.
Необходимо проводить эффективную работу и с внутренними инвесторами, которые готовы работать, но сталкиваются с различными административными барьерами, вопросами неурегулированности земельных отношений, подключения к инженерной инфраструктуре.
Без поддержки внутренних инвесторов развивать экономику республики будет сложно.
В этой связи необходимо пересмотреть программу деятельности Правительства Республики Дагестан и планы ее работы. На заседаниях правительства должны рассматриваться важнейшие вопросы развития экономики, и на очередном заседании Правительства РД предлагаю рассмотреть вопрос, связанный с обсуждаемой сегодня темой - привлечением инвестиций.
- Ситуация с инвестициями и инвесторами в республике удручающая. За последние 20 лет в экономику республики инвестиции были вложены только такими компаниями, как ОАО «Газпром», ОАО «РусГидро», РАО «РЖД». На это есть и объективные, и субъективные причины, в том числе общественно-политическая и криминогенная ситуация на Северном Кавказе и в Дагестане. Одна из серьезных проблем - предлагаемые инвесторами «дутые» проекты, основанные на фантазиях.
Еще одной немаловажной проблемой является слабая банковская система. Ни один дагестанский банк не входит в список 400 крупнейших банков России, ни одна дагестанская компания не входит в список 1000 крупнейших компаний России, это же касается и страховых компаний. Для сравнения: весь оборонный заказ России в 2009 году с учетом российского экспорта вооружения составил прядка 740 млрд. рублей. А все предприятия Республики Дагестан получили 941 млн. рублей. Если брать в процентном соотношении, то это составляет 0,12%. Еще один пример - в журнале «Эксперт» 2008 года опубликован список 400 крупнейших российских компаний, объем выручки компании, где владельцы и руководители являются уроженцами Дагестана, составил 875 млрд. рублей.
В Республике Дагестан определены перспективные направления развития экономики. Решение экономических проблем предполагается осуществлять путем создания необходимых условий для развития реального сектора экономики, привлечения дополнительных инвестиций в экономику, развития малого предпринимательства, реализации мероприятий отраслевых и муниципальных программ, направленных на развитие приоритетных отраслей экономики республики в соответствии с Программой экономического и социального развития РД на период до 2010 года.
В республике определены перспективные направления развития экономики. При оптимальном размещении инвестиционных средств уже в ближайшей перспективе они могут создать мультипликативный эффект. Развитие экономики предполагается осуществлять путем реализации стратегических проектов в таких приоритетных направлениях, как: производственный комплекс, включая пищевую и перерабатывающую промышленность; использование гидроэнергетического потенциала рек республики; освоение месторождений углеводородного сырья, в первую очередь, на дагестанском побережье шельфа Каспийского моря; использование выгодного геополитического положения Республики Дагестан в создаваемом транспортном коридоре "Север-Юг", развитие Махачкалинского транспортного узла; воссоздание и наращивание потенциала рекреационного хозяйства, использование благоприятных природно-климатических условий для комплексного развития туристско-курортного обслуживания населения.
Особое внимание будет уделяться реализации мер по выводу из "тени" некриминальных отраслей экономики.
Для реализации важных стратегических проектов важное значение в республике придается созданию на территории республики благоприятного инвестиционного климата, нормативно-законодательной базы, направленной на стимулирование инвестиционных процессов, а также формирование положительного имиджа республики в глазах потенциальных инвесторов.
В этих целях приняты законы Республики Дагестан "Об инвестициях и гарантиях инвесторам в Республике Дагестан", "О Бюджете развития Республики Дагестан", "О государственной поддержке юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, реализующих инвестиционные проекты с привлечением кредитов банков в Республике Дагестан". Намечены к принятию законы, регулирующие лизинговую деятельность, градостроительство, использование и воспроизводство минеральных и природных ресурсов, инновационное развитие.
В целях привлечения инвестиций в республику между Правительством РД и крупнейшими банками страны - Сбербанком РФ, Россельхозбанком и Внешторгбанком РФ подписаны соглашения о сотрудничестве в сфере кредитования реального сектора экономики.
В республике принята и функционирует Программа экономического и социального развития Республики Дагестан на период до 2010 года. Ее целью является снижение к 2010 году общего уровня безработицы до 14%, бедности до 21%, повышение реальных доходов граждан в 2,3 раза, увеличение валового регионального продукта в 2,6 раза. Впервые в программном документе такого масштаба сделан акцент на привлечение негосударственных средств, посредством реализации целенаправленной политики по созданию благоприятной среды для развития предпринимательства.
Привлечение инвестиций в экономику Дагестана предполагается также обеспечить благодаря имиджевой политике. Одна из основных составляющих этой политики - проведение в республике форумов, выставок, презентаций, ярко демонстрирующих российским и зарубежным партнерам обширный экономический потенциал Дагестана.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Инвестиционная деятельность: книга / Пошиваленко Г.П., Киселева Н.В. - М.: КноРус, 2006. - 432 с.
2. Экономика предприятия: учебное пособие / В.Н. Смагин. - 2-е изд., испр. - М.: КНОРУС, 2007. - 160 с.
3. Экономическая оценка инвестиций: Учебное пособие/ Староверова Г.С., Медведев А.Ю., Сорокина И.В. - М.: КНОРУС, 2009. - 226 с. |
|
|
